|
|
Россия. XX век
История России XX века... Как много о ней написано и сказано: правдивого и предвзятого, неясного и подтасованного. Чтобы развести правду и кривду, необходим бесстрастный судья – документы. Лишь изучение совокупности их многообразия позволит придти к объективному историческому знанию. О публикации книг новых рассекреченных документов серии «Россия. XX век» рассказывает ее ответственный редактор, известный публицист Григорий Иванович Резниченко.
Международный фонд «Демократия», руководимый академиком А. Н. Яковлевым, председателем Комиссии при Президенте РФ по реабилитации жертв политических репрессий, с 1997 года начал издание серии книг «Россия. XX век. Документы», содержащих секретные материалы по истории нашего государства, в большинстве своем недоступные ранее ни историкам, ни широкой общественности. Многие события поэтому, будь то отечественная война или смена генсека, восстание заключенных в ГУЛАГе или расстрел демонстрантов в городе Новочеркасске, обрастали версиями, разными вымыслами, легендами, а еще хуже – враньем. Все это ныне должно быть приведено к одному знаменателю – документу. Серьезным шагом в этом направлении явилось решение Президента РФ Б. Ельцина, который подписал 30 марта 1998 года распоряжение о передаче хранящихся в Президентском архиве документов под условным названием «Личный архив И. В. Сталина» в распоряжение Комиссии по реабилитации жертв политических репрессий для их опубликования. В настоящее время производится опись этих архивных материалов. Документы из архива И. Сталина будут опубликованы в серии «Россия. XX век. Документы». В частности, будут опубликованы все материалы, касающиеся репрессий и карательных органов. Среди них письма арестованных и осужденных, списки репрессированных, стенограммы процессов, справки различных комиссий и т. д.
В первой книге этой многотомной серии – «Кронштадт. 1921», вышедшей в середине прошлого года, А. Н. Яковлев в обращении к читателю отметил, что публикация сборников документов, предпринимаемая Фондом, не только создает источниковую базу для актуальных в научном отношении исследований, но и имеет непреходящую общественно-политическую значимость. Благодаря введению в научный обиход ранее неизвестных источников закладывается основа для формирования нового взгляда на советский период нашей истории, на репрессивную политику «вождей» по отношению к собственному народу. Общество получает возможность спросить – и ответить на важнейшие вопросы жизни. Почему так бесчеловечно были растоптаны идеи социальной справедливости и свободы? Почему на протяжении десятилетий оказалась приемлемой кровавая гражданская война? Почему столь бурно приветствовались массовые расстрелы, уничтожение крестьянства, интеллигенции, церквей. других духовных ценностей, экологическое варварство? Что привело к беспамятству и потере нравственных устоев человека и общества? Вопросов бесчисленное множество, и самый печальный из них: почему российское общество не сумело найти альтернативу насилию?
Кроме книги «Кронштадт. 1921», первыми в этой серии вышли также «Филипп Миронов» (Тихий Дон» в 1917 – 1921 гг.) и «Катынь (пленники необъявленной войны)», а в этом году – «Лубянка (ВЧК-КГБ: 1917- 1960гг.)», «Молотов. Маленков, Каганович. 1957» и «1941 год» в 2-х книгах. Более десяти книг готовятся к изданию.
Не одно десятилетие события весны 1921 года в Кронштадте рассматривались не иначе как мятеж, организованный белогвардейцами, эсерами и меньшевиками. Книга документов «Кронштадт. 1921» (составители В. П. Наумов, А. А. Косаковский) опрокидывает эти официальные домыслы. Восставшие в крепости Кронштадт требовали одного: исполнения тех лозунгов, под которыми свершилась революция. Требования кронштадтцев, сформулированные в принятой 1 марта резолюции, не несли угрозы Советам. Их не устраивала монополия большевиков на политическую власть. В связи с этим они постановили: «... немедленно сделать перевыборы советов тайным голосованием, причем перед выборами провести свободную предварительную агитацию всех рабочих и крестьян».
Восставшие Кронштадтской крепости предпринимали всевозможные меры для проведения открытых и гласных переговоров с властями. Но позиция властей с самого начала событий была безоговорочной и жесткой: никаких переговоров и компромиссов, мятежники должны быть наказаны. 3 марта в Петрограде и Петроградской губернии объявили осадное положение: начались аресты родственников участников восстания. В Петрограде произошли аресты лиц, совершенно не причастных к событиям в Кронштадте. Их брали просто в качестве заложников. Сделав заявление, что бывший генерал Козловский и его сподвижники объявлены вне закона, власти подвергли аресту его жену и четырех сыновей. Допрос кронштадтского матроса в штабе Южной группы войск.
4 марта было опубликовано воззвание Комитета обороны Петрограда «Достукались. К обманутым Кронштадтцам», которое по существу стало ультиматумом для восставших. Выбор у последних был небогатый: либо принять ультиматум, либо защищаться. Остановились на втором. И в этот же день в крепости состоялось заседание делегатского собрания.
О том, как развивались события в крепости и за ее пределами, можно проследить по названию глав книги: «Обстановка в стране к началу 1921 года», «Волнения в Кронштадте, требования матросов. солдат и рабочих». «Подготовка к вооруженному подавлению кронштадтцев. Первый штурм крепости», «Заложники», «Кронштадт в обороне», «Подготовка ко второму штурму Кронштадта. Взятие крепости». «Восстание в Кронштадте и Х съезд партии», «РСДРП (меньшевиков) и кронштадтские события», «Партия эсеров в дни событий в Кронштадте», «Репрессии».
Из советской истории известно не очень много: «Кронштадтский мятеж ликвидирован частями Красной Армии при участии делегатов Х съезда». Тогдашним историкам не дано было знать, с какой жестокостью расправлялись над восставшими президиум Петроградской губчека, коллегия Особого отдела охраны финляндской границы республики, чрезвычайная тройка и ревтрибунал Петроградского военного округа. За очень короткое время к высшей мере наказания были приговорены 2103 человека, к различным срокам наказания – 6459. Около трех тысяч кронштадтцев сумели по льду Финского залива, избежав репрессий, уйти в Финляндию. Но затем почти половина из них, поддавшись пропагандистским уговорам большевиков, вернулась в Россию. А далее их путь лежал в лагеря. Объективная ситуация вокруг этих событий от народа скрывалась. Планировавшийся ВЧК открытый процесс так и не состоялся, потому что каких-либо данных об участии в восстании оппозиционных партий. «шпионов Антанты» не было найдено.
Трагически сложилась судьба Степана Максимовича Петриченко, который с началом волнений в Кронштадте возглавил Временный революционный комитет. После поражения восстания он ушел в Финляндию. Работал на севере страны на лесопильном заводе. Желая вернуться в СССР, обратился в Советское консульство, от которого последовало предложение вступить в контакт с советской разведкой. Он его принял. И многие годы сотрудничал с разведкой. От С. Петриченко были получены важные сообщения о подготовке Германии к войне с СССР. В 1941 году его арестовали финские власти, а в 1944 на основании перемирия между СССР, Великобританией и Финляндией освободили. Но 21 апреля 1945 года С. Петриченко вновь был арестован и передан в органы контрразведки Красной Армии. Особое совещание при народном комиссаре внутренних дел осудило его на 10 лет лагерей. Умер он 2 июня 1947 г. во время пересылки из Соликамского лагеря во Владимирскую тюрьму.
Документы второй книги рассказывают о четырехлетней трагической судьбе казачества.
О выдающемся, боевом, честном командарме и его 2-й Конной армии, освобождавшей Крым, мы стали узнавать сначала из повести Ю. Трифонова «Старик» (1978 г.), а затем из других художественных и историко-публицистических произведений.
Политическая реабилитация в 1960 г. давала возможность открыть многие страницы подлинной истории казачества, его мечущихся, сомневающихся и ищущих правду представителей. Но резкое выступление С. М. Буденного «Против искажения исторической правды» в журнале «Вопросы истории КПСС» отодвинуло еще на много лет историческую судьбу сотен тысяч людей.
Стержнем книги, проходящим почти через все ее 424 подлинных документа о Донском казачестве, является, конечно, Филипп Кузьмич Миронов – личность яркая и героическая. В 1918 – 1921 гг. он, являясь выходцем из станицы Усть-Медведичной, оказался в центре событий на Дону, пытаясь справедливо решить социальные проблемы в условиях гражданской войны. Часто оказываясь между боровшимися силами, он неоднократно приговаривался обеими сторонами к смерти. Но расстреляли его все же большевики...
Книга состоит из восьми разделов, каждый из которых оправдывает свое название десятками документов, а именно: «На пути к большевизму», «Политика расказачивания и возникновение раскола», «Мятеж», «Суд», «Член Донисполкома», «Командарм», «Расправа». «Из личной жизни Ф. К. Миронова».
Как и все книги серии «Россия. XX век. Документы», эта также снабжена примечаниями, именными комментариями, указателем, географическим указателем, списком сокращений. В самом конце книги дается полный перечень документов.
В разделе «Мятеж» публикуются два документа, две записки Ф. Миронова. Одна, объемом в семнадцать страниц, адресована В. Ленину, другая – в одиннадцать строк адресована коммунистам, а смысл их один, он выражен в лозунге Ф. Миронова: «Долой самодержавие» комиссаров и бюрократизм* коммунистов и да здравствуют Советы рабочих, крестьянских и казачьих депутатов, избранных на основе свободной социалистической агитации!».
В предисловии к книге документов «Катынь (Пленники необъявленной войны)» говорится, что они выявлены российскими архивистами и обработаны ими совместно с теми польскими архивистами и историками, кто содействовал их поиску. Книга посвящена судьбе военнослужащих, задержанных и интернированных с территории Республика Польша, начиная от первых политических и военных директив сентября 1939 г. о содержании их в лагерях вплоть до решения о высшей мере наказания -расстреле, принятого в отношении их Политбюро ЦК ВКП(б) 5 марта 1940 г.
Тайна об уничтожении 22 тысяч поляков в начале второй мировой войны на территории СССР тщательно скрывалась от общественности более 50 лет. Один из авторов-составителей книги «Катынь...», доктор исторических наук Н. С. Лебедева, случайно напала на их след, работая над кандидатской диссертацией еще в 1970 году. Все последующие двадцать лет она не упускала эту тему из поля зрения.
Книга документов «Катынь...» является одним из серьезных и многообъемных научно-исторических изданий. В нем более ста пятидесяти страниц занимают глубокие комментарии, приложение, предисловие и введение, археографическое предисловие, список сокращений, перечень публикуемых документов, перечень приложений, список работников центрального и местного аппаратов НКВД СССР, фигурирующих в документах, с краткими характеристиками, указатель имен, указатель географических названий. В заключительном разделе «Расстрел» публикуются копии подлинных материалов. Среди 269 документов книги читатель встретится с «Секретным дополнительным протоколом...» к «Германо-Советскому договору о дружбе и границе между СССР и Германией», который почти 50 лет скрывался от общественности, а также с решением политбюро ЦК ВКП(б) от 5 марта 1940 г. за № 632-Ш о расстреле польских военнопленных.
Международный фонд «Демократия» в этой же серии «Россия. XX век. Документы» выпустил книгу документов объемом в 50 печатных листов в формате, как и все книги, 70х1001/16, под названием «Молотов, Маленков, Каганович. 1957 (стенограмма июньского пленума ЦК КПСС и другие документы)».
Это первая из шести книг, которые можно было бы объединить под условным названием «Шесть пленумов ЦК после Сталина». Но в хронологии она – четвертая.
Вспомним две даты: март 1953 г. – смерть Джугашвили-Сталина, октябрь 1964 г. – смещение со всех постов Хрущева. Это начало и завершение этапа борьбы между ортодоксальными сталинистами и теми, кто видел необходимость внесения корректив в политику ради спасения сложившейся системы.
Еще не успело остыть тело упокоившегося И. Сталина, а борьба за власть была уже в полном разгаре, борьба за единоличное лидерство в партии и государстве. И продолжалась она вплоть до свержения на октябрьском пленуме ЦК 1964 г. Н. Хрущева и установления в стране брежневского неосталинизма, длившегося 18 лет.
Тридцать лет после смерти диктатора попытки освободиться от оков сталинизма ни к чему не привели. Объемистый том «Молотов, Маленков, Каганович. 1957» как раз и рассказывает об одной из попыток, а точнее, об одном из сражений левых и правых, антисталинистов и сталинистов. Как известно, главные конкуренты Н. Хрущева были низвержены и убраны с политической арены. Это мы теперь знаем об этом и называем вещи своими именами. А тогда это была антипартийная группа, которая посягнула на завоевания партии. В вышедшей книге читатели могут познакомиться с текстом направленной стенограммы июньского (1957) пленума ЦК КПСС.
В ней стенографистками зафиксированы речи участников пленума в том виде, в каком они были произнесены на пленуме в Свердловском зале здания Совета Министров СССР в Кремле (Екатерининский, или Белый, зал Сената), а также многочисленные реплики и справки по тем или иным вопросам, дававшиеся в ходе выступлений ораторов.
Кроме стенограммы, в книге публикуются заявления В. Молотова, Г. Маленкова и Л. Кагановича, а также тексты выступлений членов ЦК, не произнесенных в связи с прекращением прений.
С выходом книги «Лубянка (ВЧК-КГБ: 1917- 1960гг."» чуть-чуть приоткрыт занавес в хранилище секретных документов таких заведений Советского Союза, как МВД и КГБ. До выхода этой книги структура Центрального аппарата советских органов внутренних дел и государственной безопасности детально не описывалась. Сами сведения о ней были совершенно секретными. А без этих данных невозможно исследовать многие стороны отечественной истории XX века. Указом Президента Российской Федерации от 23 июня 1992 года «О снятии ограничительных грифов с законодательных и иных актов, служивших основанием для массовых репрессий и посягательств на права человека», предписано рассекретить законы, подзаконные акты и ведомственные директивы, касающиеся в том числе и «...организации и деятельности репрессивного аппарата», каковыми и были НКВД – КГБ. Так появилась возможность подготовки этого справочника.
Такие разделы этого редкого пока издания, как карательные органы Советского государства (1917-1960 гг.), структура органов внутренних дел и госбезопасности, указатель переименований и хронологических рамок структурных подразделений, именной указатель наркомов (министров) внутренних дел и их заместителей с 1934 по 1960 г., именной указатель, список сокращений и сами документы, занимающие половину книги, дают хотя и далеко не полное, но весьма ощутимое представление о репрессивных, карательных органах советской власти и о том значении, которое уделялось им со стороны КПСС.
Наиболее полно и подробно в книге освящен период 1934 – начало 1960-х гг., так как большинство документов по этому периоду хранится в Государственном архиве Российской Федерации. Они рассекречены и доступны исследователям. Архивные материалы за 1917 – 1933 гг. остаются по преимуществу на ведомственном хранении и должны быть рассекречены.
И в заключение обзора еще об одном издании, состоящем из двух книг – «1941 год (книга первая и книга вторая)». В его составлении участвовали Л. Решин , Л. Безыменский, В. Виноградов, Д. Воробьев, Ю. Горьков , В. Гусаченко, Л. Двойных, А. Коротков, В. Лебедев, С. Мельчин, В. Михалева, О. Наумов, В. Пещерский, Л. Роговая, В. Рыжков, Ю. Семин, А. Сивек, И. Сазонкина, Ю. Стрижов, Е. Тюрина. Научный редактор – В. П. Наумов.
Более полутора тысяч книжных страниц вобрали в себя помимо богатого справочного материала 660 наиболее важных и интересных документов, отобранных из 10 000 выявленных. В этом участвовали государственные архивы внешней политики, Президента РФ, Службы внешней разведки, военный, экономики, Министерства обороны, Федеральной службы безопасности, а также РЦХИДНИ и ЦХСД.
Страшная катастрофа, постигшая Советский Союз в 1941 году, до сих пор хранит множество безответных вопросов о ее причинах и виновниках, порождая все новые и новые легенды, версии и ошибочные представления о том периоде нашей истории. И если десятилетиями утверждалось о внезапном нападении Германии на СССР, то публикуемые документы свидетельствуют, что нападение 22 июня ни в коем случае не было неожиданным. Два тома секретных документов дают возможность поразмышлять над темой: а могло ли не быть войны между Германией и СССР? Ведь очень многие документы так или иначе сами подталкивают к этому разговору. Начало его можно отнести к лету 1940 года, когда войска вермахта одерживали одну за другой победы на европейском театре военных действий. 2 июня 1940 года. как свидетельствует один из немецких документов, публикуемых, как и большинство других, впервые, Гитлер, находясь в штабе группы армий «А» в Шарлевилле и ведя личную беседу с командующим фон Рундештетом и начальником штаба фон Зоденштерном. «сказал. что если, как он ожидает, Франция «отпадет» и будет готова к заключению разумного мира. то у него, наконец, будут развязаны руки для выполнения своей настоящей задачи – разделаться с большевизмом».
Спустя пять месяцев, т. е. в ноябре 1940 г., Гитлер подписывает «директиву № 18» (позже станет известно и название, как план «Барбаросса». – Г. Р.), в которой приказывает готовить операцию против СССР «независимо от результатов» переговоров с В. Молотовым (12 и 13 ноября 1940 г. в Берлине проходили переговоры В. Молотова с А. Гитлером и И. фон Риббентропом, о чем – ниже). Через три с половиной месяца, т. е. в феврале 1941 года, из Берлина поступило сообщение «Альты» (Ильзе Штебе), которое раскрывало основу плана «Барбаросса» с указанием планируемых направлений ударов.
Чем ближе к лету, больше и больше приходило донесений и сообщений от резидентов, послов. подпольных групп о нападении Германии на СССР. Кстати, сообщение – «Альты» подтвердила разведка почти из десяти столиц Европы и из Токио. Конечно, И. Сталин обо всем этом знал. Но... Вернемся немного назад. Накануне поездки в Берлин, В. Молотов 9 ноября получил директивы от И. Сталина, в которых значился и такой пункт:
«Предложить сделать мирную акцию в виде открытой декларации 4 держав...» (Германия, Италия, Япония и СССР. – Г. Р.).
Во время переговоров с А. Гитлером В. Молотов. выяснив, что представляет собой тройственный пакт (Германия, Италия и Япония. – Г. Р.), услышал от него: «...тройственный пакт предусматривает руководящую роль в Европе для двух государств в областях их естественных интересов. Советскому Союзу предоставляется указать те области, в которых он заинтересован». В телеграмме на имя Сталина (13.XI. 0 час. 40 мин.) Молотов сообщает: «Германия [...] приглашает участвовать СССР в тройственном пакте в качестве четвертого партнера. При этом Гитлер заверял, что «они» не хотели поставить Россию перед свершившимся фактом, что «они хотели бы знать, каковы интересы СССР в Европе и Азии, чтобы согласовать свои интересы с СССР...»
И. Сталин А. Гитлеру не ответил, сыграл в молчанку: ни да – ни нет. В Германии ждали еще ответа и на официальные «Предложения г-на Риббентропа от 13 ноября сего года о пакте четырех держав, переданные В. Молотову в Берлине». В частности, в этих «Предложениях»... в первом пункте говорится: «1. Согласно пакту трех держав Германия, Япония и Италия пришли к соглашению, что нужно воспрепятствовать расширению войны в мировой конфликт и что необходимо совместно работать для установления мира... СССР заявляет о своей солидарности с этими целеустремлениями и решил со своей стороны политически сотрудничать с участниками пакта трех...»
Ответа на «Предложения г-на Риббентропа...» тоже не поступило. Такая позиция кажется странной. Во-первых, Сталин, начав вместе с Гитлером дележ Европы еще в 7939 году, в том числе и заключением «Секретного дополнительного протокола» к «Германо-Советскому договору о дружбе и границе между СССР и Германией», должен был сделать следующий шаг. Ведь А. Гитлер в тот год не препятствовал покупке у Германии И. Сталиным лакомого «кусочка Литвы» за 7,5 миллионов золотых долларов. И теперь он приглашал И. Сталина для продолжения начатого более года назад совместного «дела». А Сталин? Думал, взвешивал, анализировал? Или сомневался, ведя свою игру?
Во-вторых. Знал ли И. Сталин о высказывании А. Гитлера 2 июня 1940 года? Документы пока молчат. Примерно за месяц до поездки в Берлин В. Молотов встретился 17 октября 1940 г. с послом Германии в СССР Ф. Шуленбургом, который передал ему письмо Риббентропа для И. Сталина. В этом письме Риббентроп, излагая политику Германии на данном этапе, не обходит стороной и вопрос дружественного отношения Германии и СССР. Ф. Шуленбург во время встречи заявил, «что Германское правительство не желает ничего иного, как дальнейшего улучшения отношений с СССР...». Вот так. Только дружественные узы связывают Германию с СССР. Но Сталин молчит. Не задумал ли он что-то такое, чего Гитлер не знает? Достаточно ли у Гитлера информации о военном потенциале СССР?
В-третьих. История не признает сослагательного наклонения. И все же. Допустим, что И. Сталин пошел на более решительное сближение с Гитлером. СССР стал членом пакта четырех, отказавшись от Англии. Мировая война не разгорелась, человечество уберегло десятки миллионов жизней. И опять но... Почему И. Сталин не сделал этого шага? Гитлер стремился к мировому господству. Это доказано многими документами. Сталин тоже, под флагом мировой революции, шел этим же путем, хотя более скрытно. Сталин не признавал фашизм, Гитлер пообещал «разделаться с большевизмом».
И в заключение. Сталин молчал. Гитлер действовал. Сталин готовился к войне, а Гитлер уже воевал и снова готовился. Так и хочется утвердительно сказать, что в ответ на молчание и нерешительность Сталина Гитлер 18 декабря 1940 года утверждает директиву № 21 «Операция Барбаросса», но язык не очень поворачивается. Хотя и здесь возникает вопрос. В этой директиве есть один пункт: «Приказ о стратегическом развертывании вооруженных сил против Советского Союза я отдам в случае необходимости за восемь недель до намеченного срока начала операции». Был ли знаком именно с этой оговоркой И. Сталин?
Фрагмент из военного дневника генерал-полковника Франца Гальдера публикуется в книге впервые. На совещании генералитета у фюрера 30 марта 1941 года А. Гитлер коснулся борьбы двух мировоззрений. Ф. Гальдер записал: «Фюрер дает уничтожающую оценку большевизма: равнозначен социальному преступлению. Коммунизм – чудовищная угроза будущему. Мы должны отказаться от точки зрения солдатского товарищества с ним. Коммунист не был нашим камарадом раньше, не будет он им и впредь. Речь идет о борьбе на уничтожение». А как же дружба с СССР в заверениях Ф. Шуленбурга, и И. фон Риббентропа, и самого А. Гитлера? Значит, Гитлер вел свою игру, а Сталин, по выражению Молотова, – свою «большую игру». Кто ее проиграл, а кто выиграл, еще долго придется изучать, прежде чем делать выводы. Но эта, самая страшная война XX века, унесла 60 миллионов человек. И это не требует никаких доказательств. |