Страницы истории Дорогомилово на рубеже тысячелетий Воспоминания выпускников школы № 67

Реферат по истории школы
на тему:
"Воспоминания выпускников школы 67"
ученицы 11 "Б" класса
гимназии 1567
г. Москвы
Аслановой Павлы

     В этом году нашей гимназии исполняется 50 лет со дня основания. Мне захотелось узнать историю школьной жизни, для этого я поговорила с двумя выпускницами нашей школы, которые окончили ее с интервалом практически в 20 лет. Ниже представлены рассказы этих людей.

Воспоминания Дугачевой Татьяны Борисовны,
выпускницы 1967 года.

Дугачева Таня

     В школе № 67 я училась с сентября 1965 по июль 1967 года. Директором была Роня или Броня Михайловна (точно сейчас, к сожалению, не помню). А вот фамилию пионервожатого – Топалер, запомнила на всю жизнь. Школа состояла только из одного здания красного кирпича, рядом с 1-ым МПЗ.
     В старших классах было очень много учеников, у нас, например, были даже классы "Е" и "Ж". Хотя спецклассов еще не было, учителя по основным предметам были очень сильными.
     Мне запомнился учитель химии, которого звали Вадим Григорьевич. Он был влюблен в свой предмет, объяснял очень доступно и широко. Система обучения напоминала институтскую: Вадим Григорьевич не признавал учебников, у нас были тетради, в которые мы записывали его лекции, по ним готовились и отвечали. Наверное, не без его влияния химия стала моей профессией.
     Работу факультативов не помню. Их, по-моему, посещали отстающие. В то время система образования предусматривала профессиональное обучение. В нашей школе были организованы для девочек "машинопись" и "пионерское дело".
     Я занималась "пионерским делом", там мы изучали следующие предметы: педагогика, массово-затейная работа, сценическое искусство и непосредственно пионерское дело. Педагогику преподавала директор школы. Основу занятий составляли произведения Макаренко "Педагогическая поэма" и "Флаги над башнями".
     Массово-затейная работа включала в себя организацию праздников. Мы разучивали разные игры, массовые танцы, основы проведения викторин и многое-многое другое. Занятия проходили в актовом зале.
     Сценическое искусство преподавала бывшая актриса, фамилию и имя которой я не помню. Занятия включали постановку речи, которую отрабатывали перед зеркалом. Итогом обучения сценическому искусству был концерт, к которому мы все очень основательно готовились: инсценировали отрывки из пьес, брали напрокат костюмы, парики, нас гримировали настоящие профессионалы. На этих концертах собиралась вся школа, мы очень волновались, сцены неоднократно прерывались овациями и восхищенными возгласами.
     Занятия по пионерскому делу не помню, наверное, это было не очень интересно.
     Девочки-старшеклассницы летом после окончания учебного года выезжали под Голицыно, где у школы был свой рубленый дом. В нем под присмотром Евгения Семеновича Топалера мы жили целый месяц. Причем ехали туда со своими подушками, одеялами, посудой, постельными принадлежностями и даже с раскладушками. Мы иногда днем ходили на прополочные работы в подшефный совхоз, правда, это было не часто и не очень утомительно.
     В этом же месяце под Звенигородом проходил школьный туристический слет, куда мы из Голицыно ходили пешком. Кроме этого ходили в многодневный поход в Серпухов. До Серпухова ехали на электричке, а затем по Оке плыли в Тарусу и Поленово. Мне очень запомнилось, как Евгений Семенович ночью у костра увлекательно рассказывал о Марине Цветаевой, душевно читал ее стихи.
     Вообще, внешкольная жизнь была удивительная, очень многообразная и интересная. В 1966 году школа отмечала свой пятнадцатилетний юбилей. Он проходил во Дворце Пионеров на Ленинских горах. Была торжественная часть и большой концерт. Я лично пела в хоре и очень волновалась, потому что было много народа: выпускников, бывших учителей и гостей.
     В день рождения пионерской организации (19 мая) наша школа участвовала в торжественном шествии по Кутузовскому проспекту на Красную Площадь, чему удостаивались в то время немногие.
     Помню наши частые посещения районного Дома Пионеров, который находился во дворе так называемого "брежневского дома" на Кутузовском проспекте. В этом Доме Пионеров я впервые увидела "ролики" гения немого кино Чарли Чаплина, маленького человечка в котелке, с тростью, который заставлял плакать и смеяться одновременно.
     Запомнились также новогодние вечера, которые устраивались в актовом зале школы. Из лесу привозили большую елку, учителя вместе с учениками вместе устанавливали и наряжали елку и украшали зал.
     Мне кажется, что моя школа: учителя, пионервожатые, походы и уроки, кружки и факультативы остались не только в моей памяти, но и многих моих бывших одноклассников, которые считают, что школа открыла нам дорогу в жизнь, по которой мы продолжаем с честью идти в наше нелегкое время.

Воспоминания Демиденко Екатерины Львовны,
выпускницы 1984 года.

Шибалева Катя (ныне Е.Л.Демиденко)

     Я поступила в школу № 67 в 1982 году. Мы проходили собеседование с учителем соответствующего профиля (для меня это был Лев Иосифович Соболев), а все остальное зависело от аттестата за 8 класс (в те золотые времена школа была еще десятилеткой).
     Я пришла в девятый класс и сразу "почувствовала разницу". Во-первых, уровень преподавания был безусловно горазда выше, чем в моей "старой" школе, во-вторых, оценки не ставили за "просто так" или за активную общественную работу, к чему, конечно, так или иначе я к этому времени уже привыкла, но самое главное – мне было очень интересно учиться.
     До шестьдесят седьмой я, на самом деле, плохо себе представляла, что значит интересный урок, интересно было то, что вне школы мне нравилось читать книжки, мне казалось, что я прилично разбираюсь в литературе (хотя на самом деле, я имела о ней весьма скромные представления), нравилось встречаться со школьными друзьями у себя или кого-нибудь из них дома и ставить маленькие спектакли.
     В шестьдесят седьмой и чтение, и литература, и спектакли, и еще куча всяких интересных вещей – все! – было всерьез и по-настоящему. Так учили, и так хотелось учиться, по-другому, казалось, просто невозможно.
     Почти все учителя (кроме физкультуры, истории и машинописи) были у нас мужчины. В нашем – гуманитарном! – классе математику преподавал Леонид Исаакович Звавич, физику – Александр Андреевич Чеботарев, химию – замечательный учитель, легенда нашей гимназии Вадим Григорьевич Ступаченко, биологию – Виталий Самойлович Левчинский. Директором была Роня Михайловна Бескина, заместитель директора – Евгений Семенович Топалер. Влияние всех этих людей, один из которых был колоритней и интересней другого, не могло не привязать к школе навсегда. Хотя, конечно, самую важную роль в моей биографии сыграл Лев Иосифович Соболев. Не только как блистательный учитель, но как благороднейший, умнейший, замечательный человек. Очень трудно представить себе сейчас, как можно было в те, брежневские, времена преподавать настоящую русскую литературу, делать ее "живой" для учеников и побуждать к творческому осмыслению ее проблем.
     Я никогда не забуду, какое впечатление произвела на меня атмосфера гимназии, в которой учитель обращается к ученикам на "вы", умеет выслушать его, а не насаждает всюду и всегда своего непререкаемого мнения, где учитель уважает ученика!
     Конечно, в те времена было много всяких комсомольских дел, и мы без конца выпускали газеты, участвовали в разных школьных мероприятиях. Особенно запомнились Праздники Труда, конечно. Мне кажется, что тогда сеансов было больше, хотя рвались все, как правило, к Вадиму Григорьевичу на химию, к Александру Андреевичу на физику, к Розе Дмитриевне на спектакль. Что-то очень интересное происходило на математике у Звавича, но я там ни разу не была. Мы готовились к заключительному спектаклю Льва Иосифовича Соболева – эта традиция существовала уже тогда. А еще Праздник Труда начинался праздничным выпуском радиопередачи, которую (как и ежедневные(!) радиопередачи) готовил математический класс. Вообще радиопередачи, которые начинались, по-моемому, в 8.15, с самого утра рассказывали нам новости школьной жизни.
     Еще мы выпускали ежегодный журнал "ЛИМ". Я, правда, так до сих пор и не знаю, как расшифровать это сокращение: "Литература и молодежь" или "Литература и мы" (по-разному его называли в разное время). Им занимались филологи во главе со Львом Иосифовичем. В этих журналах (лучше сказать, альманахах) печатались произведения самих учащихся. Печатали их девочки на уроках машинописи, и потому "Лим" выходил в 2-3 экземплярах.
     Очень яркие впечатления остались от ежегодных турслетов и ночных переходов, организованных Александром Андреевичем Чеботаревым и тогдашним учителем географии Вадимом Александровичем Монаховым.
     В какой-то из "коммунистических" праздников – в День Рождения Ленина, по-моему (точно не помню), мы пешком ходили по Кутузовскому и Калининскому проспекту на митинг на Красную Площадь, и это напоминало демонстрацию, потому что школа наша всегда была большой (в те "лохматые" времена, о которых идет речь, в старших параллелях тоже было по четыре класса, только физического еще не было, а был общеобразовательный, и углубленный курс был рассчитан не на четыре года, а на два). В принципе, это тоже было здорово: вместо учебного дня идти по большому проспекту и общаться с одноклассниками.
     Летом можно было поехать в организованный нашей школой трудовой лагерь в Эстонию, но знаю о нем только по рассказам одноклассников.
     А вот в трудовой практике после девятого класса я, как и все, участие принимала. Я работала в музее, а в основном девочки устраивались в машинописные бюро. Кстати, многим умение печатать и знание основ делопроизводства помогло после окончания школы, и абсолютно все с большой теплотой вспоминают Анну Павловну Корнееву, которая, впрочем, очень мало изменилась с тех пор.
     Что касается учебных предметов, то количество часов по разным предметам, конечно, отличалось от сегодняшнего: в те времена еще не принято было преподавать, например, литературу за счет каких-нибудь других предметов: физики и химии было у нас столько же, сколько у всех (исключая, конечно, профильные классы). Был еще такой предмет – "Начальная военная подготовка". Наверное, он был очень нужный и серьезный, но я помню о нем только то, что нам было невероятно весело, и, видимо, вследствие этого, нас все время ругали за безобразное поведение. Еще в рамках именно этой учебной дисциплины мы ходили в школьный тир, находившийся тогда в подвале (так же, кстати, как раздевалка), и стреляли из винтовок из положения "лежа". Тоже незабываемое было событие. И маршировали за школой. Там, по-моему, до сих пор на асфальте осталась белая разметка "плаца".
     На лыжах мы катались на Поклонной горе (только не с той стороны, где сейчас всего понастроили, а там, где еще сохранились остатки огромного фруктового сада).
     Вообще школа наша в те времена была меньше, чем сейчас – не было пристройки с мастерскими и кабинетом труда для девочек, а там, где сейчас 13 и 16 кабинет, находились цеха по сбору магнитной защелки – мы помогали заводу МПЗ и, кажется, раз в неделю занимались этой самой защелкой. Вообще-то мне кажется, что и спортивный зал был не там, где сейчас.
     На четвертом этаже, где сейчас кабинет № 42 и кабинет электроники, была в то время младшая школа, а кабинет машинописи находился прямо над кабинетом химии, и когда мы делали производственную гимнастику, больше всего любили прыгать и при этом немилосердно стучать по полу каблуками.
     Буфет у нас был, конечно, хуже, чем сейчас, но тоже ничего, и я до сих пор помню, что продавала нам коржики (мы тогда тоже предпочитали полноценному обеду всякую ерунду) некая Мария Ивановна.
     Вообще-то сразу после нашего окончания школы, шестьдесят седьмая переехала на ул. Дениса Давыдова, 5 (в белое здание, на территории школы с каким-то другим номером, которую впоследствии и вытеснила), а в красном здании начался капитальный ремонт, после которого многое переделали.
     Что касается выпускного вечера, я, честно говоря, помню его не очень хорошо. Помню, как катались на речном трамвайчике и видели Кремль, еще окутанный редким утренним туманом, но такой великолепный с воды; помню, как весь вечер болтали с учителями и совсем не хотелось танцевать под "живую" музыку. Помню, как прощались друг с другом, наверное, еще не осознавая до конца, что со многими увидимся не скоро.
     Вообще-то у меня нет ощущения, что я уходила из школы. Вся моя дальнейшая жизнь опять связалась с ней – само собой как-то, наверное, потому, что в ней мне было очень хорошо. В тот день, когда я выходила замуж, проводили на пенсию Роню Михайловну, а когда я училась на пятом курсе филологического факультета московского Университета, Евгений Семенович пригласил меня работать.

 

     Прочитав эти две истории о жизни нашей школы, я открыла для себя много интересного и познавательного. Возможно, в следующий юбилей кто-то будет узнавать у меня о моей школьной жизни, и я надеюсь, что мой рассказ будет не менее интересным.